«Последний человек покинул зал, уйдя в сияние, и де Орко с оставшимися в живых защитниками отступления кинулся к порталу, когда ненадежная защита ворот рухнула, и в зал ворвался огненный шквал. Сметая все на своем пути, он испепелил оставшихся у перехода людей. Вслед за своими создателями ушла в небытие и дорога, выведшая из Каэр-Аннона защищавшихся. Дверь в другой мир в считаные мгновения сжалась до размеров палантира и, вспыхнув светом подобным свету звезды, навсегда ослепив первых из ворвавшихся через разрушенные ворота захватчиков, исчезла» — это было записано со слов ослепленных воинов, перед невидящими глазами которых до самой смерти стояла эта картина…
Далее
Люди, попавшие в неизвестный мир, запаниковали. Оказаться безоружным в одиночестве среди мечущихся и страшно орущих могучих существ — не всякий человек выдержит такое испытание. В шоке, падая в грязь, цепляясь ногами за полусгнившие корни, они пытались уйти подальше от этого кошмара. Выбившись из сил, валились они где придется и забывались на время. Пробужденные жаждой, подползали они к лужам и пугались своих отражений. Из воды на них смотрели зеленые монстры с огромными клыками, глаза, в которых не было ничего человеческого, сверкали страхом и ненавистью. Маги, успевшие пройти сквозь границу миров и имевшие представление о работах де Орко, начали понимать суть произошедшего. Портал не пропустил физические тела беглецов, граница между мирами открыта только для духа.. Мир, который увидели пришельцы чужими глазами, представлял собой болото с небольшими островками, на которых ютились исковерканные кусты и деревца. Лишенные всего, кроме знаний и душ, робинзоны начали приспосабливаться к условиям нового для них дома. Строили жилища неумело, долго приспосабливаясь к новым телам. Питание добывали охотой, но не сразу поняли, что их новые тела не приемлют пищу привычную их душам. Некоторые умирали от голода, так и не найдя в себе моральных сил есть то, что требовали эти безобразные оболочки. Прошли века, и люди забыли слова, оставшиеся в памяти рассказы и записанные на звериных кожах легенды на уже незнакомом языке не говорили ни о чем. Стерлись границы между добром и злом, осталось только желание выжить и памятник, сделанный предками из единственного камня, найденного в этом болоте, на котором было то ли выцарапано, то ли выжжено одно единственное слово — «ОРКО».
